Крысиный Вор - Страница 46

«У тебя всегда есть выбор – хотя бы одно из двух». Эта нехитрая сентенция из книжки о морских приключениях еще в детстве запала Кемурту в душу.

Выбор есть. Ага, одно из двух: или разжать коченеющие пальцы, съехать на животе по обледенелому скату крыши и свалиться вниз с высоты четырех этажей (даже больше, в замке Конгат один этаж идет за полтора), или удержаться, вскарабкаться на конек и оттуда – в слуховое окно. Вот оно, всего-то на расстоянии двух локтей. Глядит на непрошеного гостя с морозным равнодушием да перемигивается с ущербной луной, которая то прячется в темноте за краем тучи, то рассыпает по белесой черепице зимние бриллианты и опалы, словно дразня незадачливого вора. Кемурту мерещилось в этой картинке нечто загробное: может, его через полчаса уже не будет, а ночь, искрящаяся крыша и щербатая половинка луны останутся навеки.

Он начал молиться воровскому богу Ланки. Только это и оставалось, потому что «Кошколаза» у него с собой нет: охранные заклинания цитадели Конгат в два счета обнаружат самый ходовой у почитателей Хитроумного амулет.

Надо сейчас, пока не дошло до судорог и руки вконец не занемели. Все равно ему здесь долго не продержаться. А если он каким-то чудом не упадет, завтра его снимет с крыши охрана, и тогда он, возможно, пожалеет о том, что не разбился.

Содрогнувшись от пронизывающей боли в окоченелых, но пока еще, благодарение Ланки, послушных пальцах, вор сделал отчаянный рывок, потом еще раз, и еще. По блеснувшей в лунном свете черепице побежала темная струйка. Порезался. Ничего, тут все подмерзнет, лишь бы внутри не наследить.

В течение нескольких мгновений он сидел на коньке крыши верхом, ссутулившись и пригнувшись, и тяжело дышал. Потом лизнул ободранную ладонь и мысленным приказом активировал одноразовый амулет, останавливающий кровотечение, – он получил от Криса целую горсть таких штучек, с виду похожих на засохшие леденцы.

Следующий акробатический трюк – попади внутрь через слуховое окошко. Кемурт тренировался в течение месяца, а сейчас у него будет одна-единственная попытка. Он придвинулся ближе к выступу с небольшим полукруглым окном. Глянул вниз и отчаянно сглотнул, потому что крыша показалась ему в этот миг единственным на свете надежным островком, а все остальное – плывущий в темноте заснеженный ландшафт, глыбы соседних строений, омут полуночного неба – все равно что сон, наваждение снаяны, в которое если провалишься, никогда уже не проснешься.

Он мотнул головой, отгоняя дурацкие мысли, и приступил к тому, ради чего забрался на эту верхотуру.

Раз. Рискованно наклонившись вбок, швырнул в оконце, которого отсюда не видно, один из парных амулетов, называемый «Лоцманом». Раздался такой звук, точно плеснула вода.

Два. Еще до того, как звук затих, он отдал команду «Нырку» – второму в паре амулету.

Три. Скривившись от страха, снова наклонился вбок, оттолкнулся от скользкой черепицы и нырнул в слуховое окно.

Его перекувырнуло и как будто протащило сквозь воду. Или, точнее, сквозь желе, вдобавок засоренное чем-то твердым, царапающим – словно пьешь чай, и в нем попадаются жесткие травинки, только сейчас это ощущение было не в горле, а во всем теле. Процесс занял считаные секунды – и Кемурт мешком свалился на пол, прямо под закрытым окошком, забранным в частый переплет и застекленным.

Первым делом он «усыпил» артефакты, чтобы их не застукала магическая охрана, потом возблагодарил Ланки и только после этого обессиленно растянулся на пыльном коврике. По телу прошла запоздалая волна дрожи, за ней еще одна – реакция на использование «Нырка» и «Лоцмана».

Когда его перестало колотить, Кемурт понял, что почти согрелся. Аж пот прошиб, но разлившийся по телу жар уже утихал, не простудиться бы. Зато он по-настоящему крут: пробрался в Конгат, применив трюк, который доступен не всякому.

Впрочем, «нырнуть» в закрытое окно – не самое страшное. Есть еще легендарный «Прыжок хамелеона», когда амулетчик проходит сквозь стену: если не хватит силы, попросту расшибешь лоб о препятствие, а если не хватит воли, можешь застрять в стене и погибнуть, в то время как твои телесные частицы перемешаются с веществом, из которого состоит преграда. По слухам, на «Прыжок хамелеона» способны немногие: знаменитый Дирвен Кориц из ларвезийской Ложи и еще два-три десятка амулетчиков.

Он находился в помещении с низким скошенным потолком – если выпрямишься во весь рост, макушка упрется в наклонные доски. Комната была довольно просторная и явно обитаемая: пахло скорее скромным холостяцким жильем, чем заброшенным чердаком. В темени, едва разбавленной лунной мутью, пятнами на фоне чуть более светлых стен виднелись предметы обстановки. Не будь у Кемурта амулета, наделяющего своего хозяина ночным зрением, он бы и того не разглядел.

От небольшой печки слабо тянуло теплом, вор подобрался к ней поближе. Давно ее топили, уже почти остыла. Он должен дождаться здесь Шикловена – местного слугу, подкупленного заказчиком.

Кемурт скорчился, обхватив руками угловатые костлявые плечи. Он опять начал зябнуть. Вначале думалось, что самое трудное в этой затее – проникнуть в Конгат, но вот первый этап позади, теперь предстоит выполнить заказ Криса и сделать ноги. Влип ты, парень, как последний дурак, а идти на попятную поздно.

С этим Крисом, который играл втемную, зато хорошо платил, Кемурт познакомился в месяц Колесницы накануне Равноденствия, когда начали желтеть листья, и Пес Анвахо нагнал с океана косматых, как его шкура, дождевых туч. Погодка выдалась подходящая, чтобы забраться в особняк баронессы Тарликенц, взявшей на воспитание пойманную зарубанами Гренту из шайки Кемурта.