Крысиный Вор - Страница 88

– Знаю. Это какая-то неопасная мелочь.

У подъезда ожидал закрытый экипаж, один из магов распахнул дверцу. Старший по рангу официально поблагодарил коллегу Кайдо за содействие, после чего тот исчез в ближайшем темном переулке. Возможно, сразу же перекинулся, чтобы вернее спастись от Марлодии, Улинсы и Флаченды.

Хеледика понимала, что господин Шеро ее отругает и будет прав. Несмотря на исцеляющие песчаные чары, ступни все еще саднили. Она снова вляпалась в неприятности, и не ее заслуга, что все закончилось благополучно. С какой стороны ни погляди – радоваться нечему, и все же, сидя в покачивающейся на ухабах карете меж двух телохранителей, она испытывала странное чувство, словно этим вечером с ней произошло что-то очень хорошее.

– Сам ты неопасная мелочь, Крысиный Вор! – пробурчал смертельно оскорбленный Шнырь.

Он держался в нескольких шагах от толпы магов, которые его не видели и не чуяли. Зато ведьма почуяла и сказала рыжему ворюге, а тот, как выяснилось, уже и сам что-то заподозрил, о чем надобно донести господину.

Но сейчас Шныря распирала обида, и, выскочив следом за ними на открытую веранду «Алендийской слойки», он походя плюнул в чью-то кружку. Специально для того подпрыгнул, пробегая мимо столика, за которым устроилась компания увешанных амулетами юнцов.

Поделом тому смертному, который хлебнет этого пива: одолеет его досада и маета, и на душе у него будет тошно до тех пор, пока он не развеселится из-за какого-нибудь пустяка – это единственное лекарство от чародейной слюны гнупи.

Мысль о том, что хоть кому-то он в Новый год напакостил, послужила Шнырю утешением, когда подлый крысокрад рванул по закоулкам теперь уже на четырех лапах, и опять пришлось мчаться во весь дух, чтобы от него не отстать.

Веранду «Алендийской слойки» озаряли новогодние фонари, и дым от расставленных по углам жаровен в их сиянии окрашивался во все оттенки радуги. В детстве Дирвен верил, что эти цветные шары, символизирующие солнце, сделаны из леденцов: после праздников их отдадут тем, кто не капризничал и хорошо себя вел. Мама поддерживала в нем это заблуждение, а потом он поумнел и узнал, что они стеклянные.

Жаровни почти не грели, только дымили, но все равно несколько столиков на веранде было занято – тепло одетые посетители угощались горячим фьянгро с пряностями. А компания амулетчиков заказала пиво: их защищали от холода «Теплотворы», которые входят в зимнее снаряжение бойцов Светлейшей Ложи.

– За Солнцеворот и за Новый год!

– И за нашего Первого!

– За Первого!

Одобрительно ухмыльнувшись – приятно же, когда тебя ценят по достоинству! – Дирвен тоже потянулся за кружкой. И тут один из его артефактов предупреждающе тренькнул. Точнее, послал беззвучный импульс, сигналя о непорядке.

– Стой, парни! Стой, я сказал!

Его, как обычно, послушались.

На то, чтобы определить, какая из кружек не понравилась охранному амулету, у него ушло полторы секунды. Взяв ее под настороженными взглядами ребят, он пригляделся к пене, ничего подозрительного не увидел, но оберег подтвердил, что дело нечисто.

– Гнупи туда, что ли, наплевали? – скривился Дирвен. – Во гадство!

И выплеснул содержимое через кирпичный парапет на улицу. Снизу донесся возглас. Один из парней схватил кувшин и налил в опустевшую посудину, на этот раз никаких остерегающих сигналов не было, и амулетчики дружно осушили кружки – за Новый год и за Первого!

«Подонок ты, Дирвен, – подумала тайный агент службы благоденствия Хенгеда Кренглиц, утирая с лица пивные брызги. – Маленький, наглый, хвастливый, ничтожный подонок!»

Пострадала главным образом шляпа, на лицо и на старенькое пальто с пелериной попало меньше. Веранда, где сидели эти недоумки, находилась на первом этаже над высоким цоколем, и девушка разглядела, что пивом ее окатил не кто иной, как бывший любовничек – первый амулетчик треклятой Ложи, которого Хенгеда минувшей весной завлекла в западню и похитила. То, что его потом не устерегли, не ее вина, она свою работу выполнила аккуратно.

Эту мерзкую выходку можно было бы считать местью, но Дирвен, никаких сомнений, Хенгеду не узнал. Если б узнал, кинулся бы задерживать овдейскую шпионку, поднял бы тревогу. Нет, угробище просто-напросто выплеснуло свое пойло через ограждение веранды, не подумав о том, что может облить кого-то из прохожих. Поступок вполне в духе этого свиненка.

Она зашагала дальше. Домой, хотя вначале собиралась обойти еще несколько заведений. Спасибо Дирвену, от нее теперь разит пивом, как от подвыпившей разбитной девицы, а по легенде она барышня из разорившегося, но приличного семейства. Приехала из провинции в Аленду, чтобы ухаживать за престарелым дядей (ушедшим на покой интендантом, которого овдейская разведка в свое время поймала на незаконных сделках).

Деловитая миловидная провинциалочка Райченда Шумонг скупала по ресторанам и у прислуги из богатых домов использованную заварку дорогих сортов чая, которую потом сушила и продавала хозяину лавки «Бакалейные чудеса». Пресловутые чудеса в том и заключались, что стесненный в средствах гурман мог приобрести «самый лучший чай из вторых рук» или «отменнейшие изысканные пряности», которые уже побывали в супе.

Этот скромный промысел позволял ей всюду бывать, собирать информацию, завязывать разнообразные знакомства. Пока улова было негусто: улыбчивый, словно лакированная куколка, сиянский торговец, втайне финансирующий одну из фракций Ложи, и стареющий придворный интриган, еще до Хенгеды спутавшийся сразу с тремя иностранными разведками – аснагисской, сиянской и нангерской. Она рассчитывала с их помощью добраться до более интересных фигур, и хвала всем богам, что в этот раз ей не придется иметь дело с Дирвеном!